Психика в едином мире

 

В.А. Максимович¹⁾, Н.В. Говта²⁾

Донецкий национальный университет; 83050, г. Донецк, ул. Щорса, 46

e-mail: nvgovta@mail.ru

1)     д.м.н., проф., г.н.с., НИЧ Донецкого национального университета, профессор кафедры биофизики

2)     к.б.н., с.н.с. НИЧ Донецкого национального университета, доцент кафедры биофизики

 

(Получена 9 декабря 2010; опубликована 15 января 2011)

 

Приведен биофизический аспект определения психологии. В соответствии с ним рассмотрены на базе функций пространственного комплексного переменного осознаваемые и неосознаваемые процессы, связи между ними, градиенты и потоки информации между Миром и психикой. Констатировано отсутствие нуля в генеральной доминирующей мотивации, например, в одной из основных ее координат властвовать-подчиняться. Окрестность «нуля», цикличность изменения параметров, присущих формированию подобных структур, связывается с известной ритмичностью процессов в психике. Преобладающая форма мыслительных процессов вращательная. Рефлексия, самоконтроль в мышлении, отображается с привлечением формализма физического эха.

 

              Человеку разумному желательно было бы иметь понятное и сжатое описание Мира, включающее его самого, его «Я», для представления об устройстве этого Мира, для ориентировки в обстоятельствах, требующих принятия решения при выборе поступка, для предсказания наступления изменений в Мире. Очевидно, пока жажда единой картины Мира не утолена. Ученые нарабатывают предпосылки, за что первопроходцев из них награждают премиями, в том числе Нобелевскими и Филдса. Нас же интересуют успехи в наименее продвинутой из областей описания Мира-психике. Научные описания психики обязательно должны быть увязаны с представлениями о Мире в других областях науки, паранауки, с критериями тупиковых путей и принципами доброкачественных маршрутов.

 

              В начале 18 века Георг В.Ф. Гегель посчитал, что пора перевести психику из философского рассмотрения в научное. Но лишь во второй половине указанного века В. Вундтом была организована 1-я исследовательская лаборатория, а Г. Фехнером был сформулирован первый психофизический закон о зависимости величины ощущений от величины действующих стимулов, так называемый сейчас основной закон психофизики. Можно верить, что уже Фехнеру были знакомы комплексные числа, но не гиперкомплексные, и при выводе своей измерительной формулы (Massformel) он их учитывал, устремляя iArgr®0 [15].

 

              К сожалению, в психологии многое, не только из области парапсихологии, остается до сих пор на довундтовско – дофехнеровских и даже догегелевских позициях, часто ограничиваясь беллетристическими рассуждениями. Поэтому приведем определение психологии (psychikos – от греч. душа), раскрывая ее притязания.

 

              Психология – это наука об идеальных закономерностях бытия субъекта, его психики, о ее взаимодействиях с материальным миром, границах их взаимообусловленности, межсубъектных психических отношениях, о самоотражении, самодвижении и саморазвитии, а также о месте в науке о сущем в ряду идеальных явлений (онтологии) и проявлений в действительности.

              Естественно, для решения такой емкой проблемы не могут не быть привлечены все известные сейчас и еще нарабатываемые арсеналы методов, в том числе физико-математических, но не только. Примеры таких подходов могут быть обнаружены в современном океане сообщений [3, 6, 7, 21].

 

              Среди этого множества сообщений мы не обнаружили последовательного использования кватернионной алгебры, которая два десятка лет назад возродилась, модернизировалась и начала применяться в разнообразных приложениях. Возможности кватернионного языка не только полностью не используются для описания психики, но и не до конца раскрыты. Столь же обнадеживающие и бурно развивающиеся исследования происходят в области солитонов, которые, по нашему мнению, могут служить предшествующим кватернионам физическим звеном при описании психики. Причем солитоны зарекомендовали себя в областях безмассовых полей, частиц, классических представителей различных волновых процессов.

 

              Постулат Луи де Бройля о корпускулярно-волновом дуализме постепенно обрел конкретизацию. Волна преимущественно предстает как стоячая из класса солитонов. Еще Герман Гельмгольц, немецкий физик и физиолог, в 50 х годах XIX столетия утверждал, что нервный импульс по своим качествам представляет образование, именуемое в современной литературе солитонами. Авторы недавней публикации [17] очертили солитонную последовательность возникновения, превращения, усиления, и движения информационных сигналов в психике с последующей передачей их в окружающую среду. Среди решений разнообразных уравнений солитонов не исключено и кватернионное, которому мы отдаем предпочтение в контексте описания психики [8].

 

              Традиционно психику подразделяют на две функциональные части, осуществляющие н е о с о з н а в а е м ы е (бессознательные, подсознательные и прочие наименования) и о с о з н а в а е м ы е процессы, которые, конечно, взаимодействуют между собой.  Осознаваемые процессы именуют коротким термином сознание. Под сознанием понимают интроспектируемую часть психики, то есть, самонаблюдаемую и самоконтролируемую. В результате процессы превращаются в осознаваемые, становятся пригодными для обсуждения с самим собой, поддаются самокоррекции, самоуправлению, а также пригодными для передачи отцензурированного содержания другим лицам. Ярким примером интроспектируемых процессов служит мысль, то есть движение образов (символов) и, особенно, превращение ее в речь.

 

              Осознанными могут быть, помимо мысли, селективное внимание, отслеживаемые ощущения, направленные воспоминания, контролируемые эмоции, управляемые фантазии, субъективные переживания, самооценка собственных знаний, самоанализация речи, категоризация и классификация явлений, рассмотрение связей, создание моделей и многое другое, совершаемое в психике.

 

              Но моделирование начнем с неосознаваемой части. В ней можно выделить группу процессов, которые служат фундаментом генеральной доминирующей мотивации (ГДМ). Это долговременно господствующие психические установки, направляющие личность на характерные для нее поступки и поведение в целом. ГДМ генетически сформирована и наследована личностью от предшествующих поколений в виде программ собственного биокомпьютера.

 

              Прежняя [15] упрощенная математическая модель ГДМ теперь может быть существенно углублена и приведена в соответствие с пространственным комплексным переменным [9]. Такое пространство (v) представлено следующим образом:

 

v = Reiα+jβ

(1)

              где: R, α – действительные числа;

                        β – в общем случае комплексное число.

              Умножение в (1) мнимых единиц i и j задается правилами: ii = jj = -1;ij = ji = k; (ij)² = (ji)² = k = 1. Как видно, умножение мнимых единиц коммутативно.

              Представленный комплекс сконструирован векторной суммой двух плоских комплексов z и σ:

 

v = z + jσ = (χ+iγ)+j(ξ+iη)

(2)

              В уравнении z и σ выступают как действительная и мнимая части пространственного комплекса v.

              В таком пространстве сфера будет иметь «проколотые» вершины с радиусами e.

              Формулой (1) определяются сферические пространственные комплексные координаты:

 

x = R cosf cos a y = iR sinf cos a z = jR eif sin a

(3)

              где R, a, f – действительные числа, смысл которых раскрыт в [9]. Но пока они не вызывают ценных практических ассоциаций из области психики, разве что R как размерного отражения психической сферы в целом, а вполне вероятно, не только координат ГДМ.

 

              В контексте анализа нелишне коснуться вопросов, которые были лишь косвенно упомянуты в наших прежних сообщениях. Прежде всего, речь пойдет о содержащейся в подсознании, в генеральной доминирующей мотивации суперпозиции, проявляющейся в действительность двумя основными вариантами одной из ее координат. Первое по важности проявление, по мнению бывшего ученика З.Фрейда, Альфреда Адлера, и выдающегося мыслителя Фридриха Ницше, представляет непреоборимую инстинктивную жажду к власти, ими называемую волей к власти. Вторым антиподным проявлением служит инстинктивное подчинение, послушание, именуемое в психоаналитике поиском «отца». Имеется третье проявление, которое в выраженном виде не рассматривается в науке о психике, но для нее очень важное и требующее учета при ее моделировании в целом. Именно третий вариант свидетельствует, что нуля у координаты властвовать-подчиняться не существует. По крайней мере, пока человек живой и не пациент из психиатрии. Принимая во внимание теорию функций пространственного комплексного переменного [9], можно утверждать, что у этой координаты, как и других антиподных координат ГДМ, начало представляет не точку, а некоторую малую эпсилон (e) окрестность. Из окрестности исходят не одномерные линии (координаты), а цилиндрические трубочки (поверхности) с поперечным радиусом e. В результате уже в начале пути (из окрестности) формируется не безликое нулевое качество человека, а допустим, лодырь либо трудоголик, перерастающие затем соответственно в подчиненного либо волевладца.

 

              Слияние в окрестности (e) противоположных тенденций, каждая из которых в этом исходном месте не равна нулю, может в их произведении по правилам комплексных переменных для пространства дать нуль. Суперпозиционное нулевое произведение можно разложить (расчленить) на исходные множители. Для этого в анализируемом пространстве существует подпространство поставщиков, так называемых, делителей нуля. Они расчленяют суперпозицию и направляют одну из оставшихся ветвей в действительность.

              Полагаем, что для уточнения и уяснения «начала пути» не лишен пример из поэзии суфия Омара Хайяма: «… И всегда лишь себе ты слуга и хозяин…». Четко охарактеризована исходная окрестность как смесь различающихся психологических качеств. Условно, конечно, их безопасное для окружающих нейтральное единство, можно обозначить как нуль, но нуль для «Я» содержательный. Одну какую-то из сторон содержания выводят из суперпозиции внешние и внутренние причины.

Выделенное пространство делителей (расчленителей) нуля описывается уравнением:

 

(4)

              В силу присутствия в структуре (4) аргумента arktgi наличествуют изолированные направления. Их количество определяет варианты будущих траекторий или индивидуальных комбинаций из них.

              Обобщенный же вид делителя нуля выглядит:

 

(5)

              Вследствие наличия экспоненциального множителя простейшей кривой в гиперкомплексном пространстве будет циклическое изменение параметров. У [9] это отражено как

 

(6)

              Возможно, описанная цикличность вносит свой вклад в рассматривавшиеся ранее ритмические процессы в психике [15]. Тем самым выявлена еще одна важная роль для психики модели особой (сингулярной) «точки» в гиперкомплексном пространстве, которую представляет окрестность нуля.

 

              Мысль, представляющая собой неинерциальное непрерываемое движение образов во сне и наяву по своим биофизическим характеристикам может быть уподоблена активному току. Следует учесть, что предшествующим, создающим мысль образованием, служит солитон [17]. Именно он дает току соответствующие физические характеристики. Второй неотъемлемой составляющей психики, которую еще в 1912 г. выделил знаменитый швейцарский психоаналитик Карл Юнг и считал ее главнейшей, первостепенной, является либидо. Этот инстинкт через ряд психофизиологических и биохимических механизмов ориентирует субъектов взаимодействовать друг с другом. Проявление либидо можно уподобить магниту.

              Объединив обе составляющих, активный ток мысли и либидную устремленность, и приняв во внимание их биофизические свойства, можно выяснить правомочность и границы формальной применимости к этому актолибидному альянсу (АЛА) аналога электромагнитных явлений. Не будем придумывать терминологию. Позаимствуем ее из устоявшейся электромагнитной теории.

              Можно уподобить неинерционность мысли току смещения, который порождает в соседних с ним областях переменное либидное поле. Последнее в свою очередь вызывает возникновение мыслевидного поля. Далее происходит подобное чередование. В определенной степени это подтверждается исследованиями о смене зон активности при мышлении [11]. Их последовательность напоминает, как пишет М. Каку [12], игру в пин-понг, создавая впечатление, что мысль блуждает, мечется по психике, что отражается µ-волнами энцефалограммы.

              Для представления описываемых солитоноподобных явлений, находящихся во всевозможных неинерциальных, криволинейных движениях, в том числе с завихрениями и растяжениями, оказывается недостаточно средств большинства алгебр, в том числе векторной. Необходима элитная алгебра кватернионов, гиперкомплексных чисел. Соответствующая кватернионная запись уравнений Максвелла приведена в добротной публикации Ю.П. Степановского [28]. Он же для упрощения операций с кватернионами предлагает использовать матрицы Паули (σ_n, n = 1, 2, 3):

 

(7)

 

              Для описания психики матрицы Паули имеют существенно более широкое значение, поскольку главной целью психики служит не только самосохранение, но сохранение всей системы, к которой она принадлежит, в которой она бытует. В.С. Блюм систему защиты человека наименовал иммунокомпьютинг [2]. Математически эта защита отображается следующим образом:

 

(8)

              где:  n – число связей;

                        U – множество углов     где  –p £ j_k £ p,

 –p £ y_k £ p ;

                        Q – множество кватернионов,  которые  определены формулами:

 

              где: – матрицы Паули, приведенные в (7);

                       

                        – результирующий кватернион, в котором:

                        , ,  – множество коэффициентов;

                        v – функция для ,

              Используя метод аналогий, попытаемся интерпретировать роль актолибидного альянса в организме. Для управления разнообразными процессами, их совокупностями или каждым порознь наличествует два вида рычагов. Один из них консервативный, врожденно-генетический. Другой – относительно лабильный, психический, в актолибидном проявлении. Первый функционирует по заблаговременно запасенным программам, а второй включается в управляющий процесс для внесения корректив в соответствие с текущими меняющимися обстоятельствами. И один, и другой в физико-математическом отношении опираются на общую солитонно-кватернионную основу. Волновые проявления консервативного рычага известны [5], а актолибидного только что были тезисно представлены.

              Тем самым выдвигается не просто модель-аналог известного науке фундаментального описания. Возникает возможность обоснования количественных мер к прежде сугубо качественным психологическим феноменам. Кроме того, напрашивается вопрос о единых истоках, порождающих такую материально-психическую похожесть, о единых общих внутренних и внешних причинах установления отклонений от аналоговой «нормы», от вписанности в часть мировой картины.

              Тремя страницами выше говорилось, что движение мысли неинерциальное. Теперь добавим, что оно происходит с ненулевой кривизной, ненулевым моментом импульса. Фактически происходит вращение (движение по замкнутой кривой), иная фундаментальная форма движения, равноправная с прямолинейным поступательным движением, но существенно отличающаяся от него. П.В. Полуян [23] считает, что количественной мерой вращения служит (с/м). Отличие от прямолинейного движения по-видимому, обусловлено действием особых сил, родственных резонансным. По крайней мере, криволинейные движения в природе составляют определенную общность. П.В. Полуян [23] модернизировал кватернионное представление псевдоэклидова 4-мерного многообразия времени-пространства Минковского и корреспондирующего с ним вращательного движения. Вместо коэффициента iс при времени введен перед пространственными координатами континуума коэффициент S (S = h/e²):

 

(9)

              В таком представлении все входящие в интервал величины приобретают физическую размерность времени. Но время, по мнению Полуяна, не обязательно течет равномерно. Это роднит его с временем в психике [15] и не только. Введенный коэффициент S близок к константе тонкой структуры (hC/e² = 137, 0306…). Автор не довел свои ценные теоретические выкладки до уравнений с моментами вращательных движений. Поэтому вынужденно воспользуемся прежде опубликованными, в частности А.М. Петровым [20]. Согласно ему, простейшей формой криволинейного движения в виде кватерниона будет:

 

(10)

              где: R – радиус вращения;

                        ω – угловая скорость вращения;

                        i, j, k – единичные кватернионные координаты, причем ордината j присутствует неявно, а завихренность отображается «вертикальной» координатой k, умноженной на угловую скорость ω.

              Следует сказать, что при разложении экспоненциальных функций (типа ± e^±ix) получают сочетание синусоид и косинусоид, откуда и заключение об отражении ими порождений вращения. Причем даже на комплексной плоскости, а не в пространстве они могут производить семью из 4^х спиралей. Спирали раскручивающиеся и закручивающиеся, правого и левого направления [1]. Они представляют возможность объединения их в некую целостность при создании из таких «шестеренок» мыслеподобных структур.

              При моделировании взаимосвязанных многогранных процессов психики неизбежно приходится чем-то пожертвовать. Поэтому определим лишь в контексте описываемого две категории психики, понимание и разум, полагая, что они без особых затруднений могут быть представлены в кватернионом ключе. Понимание объекта или явления предполагает умение оперировать ими, то есть связывать их с другими объектами и явлениями. А разум – это единство знаний и их понимания. Кстати, навыки представляют умения, доведенные до автоматизмов, то есть переданные в неосознаваемое, высвобождая сознание.

              Возникает очередной непростой вопрос, касающийся третьей категории. Можно ли явлениям, описываемым в психологической литературе как интроспекция, рефлексия, дать научную формализованную интерпретацию. Положительный ответ содержится в развитой группой ученых и в первую очередь проф. У.К. Копвиллем теории и ее приложений об одном неординарном сверхпроцессе с названием физическое эхо [19, 14]. К условиям его появления относятся вращательное движение в системе элементов, обращение их во времени, изменения когерентности (согласованности) колебаний (осцилляций) и пр. Аналогия заключается в следующем. Первый промежуток времени (Δt₁) начинается мгновением (t₀) возникновения мысли и оканчивается мгновением (t₁) включения интроспективного ее просмотра (Δt₁ = t₁-t₀). Второй промежуток времени (Δt₂) начинается от (t₁) и заканчивается мгновением (t₂) завершения интроспектируемого фрагмента мысли (Δt₂ = t₂-t₁). В момент t₃ = Δt₂ + Δt₁ возникает в виде эха цельная картина интроспектированного фрагмента мысли. Это и есть рефлексия. В явлении физического эха, особенно фотонного многоканального, участвуют ЭМВ по Максвеллу.

              Психика каждого субъекта, даже энциклопедиста, ограничена имеющейся у него информацией (И_С), наличием ее осознаваемой и неосознаваемой частей. Во внешнем для субъекта Мире содержится несравнимо больше информации (И_М). Из нее прямо или опосредовано черпается субъектом информация. Получение информации из внешнего Мира, т.е. постепенное открытие его закономерностей, происходит творчески прямым путем. Затем извлеченная из мира информация может передаваться от субъекта к субъекту (-ам) опосредовано через носители информации, например, письменно-графические, вербально-звуковые и пр.

Из сказанного следует, что информационный потенциал И_М существенно больше информационного потенциала И_С:

 

ИМ>>ИС,

(11)

и соответствующий информационный градиент (D_И) как движущая сила (F_И) информационного потока () от Мира к субъекту всегда существовал, существует и будет существовать, будет сохранять свою направленность:

 

	(12)
	(13)

              где L_Иі – аналог термодинамического коэффициента, предположительно индивидуальный по величине, зависящей от мотивации субъекта.

Как же с учетом сказанного понимать применительно к психике мудрость евангелиста Луки: «… всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, что имеет»? Получается, что поток информации усиливается из Мира к субъекту, несмотря на то, что субъектная информация (И_С) стала больше, а разность (И_М – И_С) хоть и незначительно, а уменьшилась. Мудрость в том, что в целостной психике движущую роль играет не только информационный градиент, а также мотивация, познавательная (когнитивная) мотивация, и санкционер активности. Этот комплекс побуждает искать и находить переносчики информации, действующие даже против градиентов. Ничего незнакомого в этом нет для биологов и физиков. Достаточно вспомнить о потоках ионов через биомембраны. Если же нет мотивации и активности в отношении какой-то качественной стороны информации, то она забывается, «отнимается» по евангелисту Луке, навыки и умения исчезают из-за неупражнения, от бездействия.

Только что сказанное относится и к передаче информации от субъекта к субъекту. Сложная, «листовая», поверхность психики содержит локальные информационные потенциалы, позволяющие происходить встречным сепаратным ее потокам между субъектами. Подобное происходит с физическими потоками в материальном мире. Например, в двух сообщающихся емкостях разные температуры содержимого, причем t₁>t₂, и концентрации некоторого вещества таковы, что С₁<C₂. Естественно, тепловой поток будет идти от первой ко второй емкости, а диффузионный поток наоборот. Точно также при беседе физика и биолога по специальным вопросам потоки знаний будут преимущественно «перекрестными», встречными между субъектами–специалистами.

              Исходя из изложенного, следует к 4-м аксиомам психики, опубликованным ранее [18], добавить 5-ю основополагающую аксиому, подводящую к единственному асимметричному по времени закону. И аксиому, и закон можно сформулировать следующим образом: «Движение информации от Мира к психике исключительно одностороннее и однонаправленное во времени».

              Не имея возможности раскрыть всю глубину содержания и моделирования неосознаваемого и осознаваемого, коснемся все же еще одной, на наш взгляд, немаловажной стороны – их взаимоотношений, в чистой реальной ситуации сна и бодрствования.

              Анализируя многочисленные публикации по проблемам осознаваемого и неосознаваемого и их взаимодействия, привлекает внимание, прежде всего, закономерность изменений сна и бдения. Сон занимает в среднем треть времени, а бодрствование - две трети времени.

              Такому состоянию отвечает действие специфического биологического регулятора Δ (в дальнейшем рег-Δ), который лучше всего описан в книге [13]. Рег-Δ работает как безинерционный усилитель, а его коэффициенты усиления могут скачкообразно принимать два дискретных значения: К₁ - когда входной сигнал в рег-Δ растет, К₂ - в противоположном случае. Алгоритм действий рег-Δ такой:

 

(14)

              где:   х- входной сигнал в рег-Δ;

                        u - выходной сигнал из рег-Δ;

              Рег-Δ отличается многими полезными, в частности для биопроцессов, качествами, которые приведены в упомянутой книге. Но мы остановимся лишь на некоторых. Во-первых, его активация осуществляется преимущественно неспецифическими сигналами, к которым в психике принадлежат многие сигналы. Во-вторых, гармонические сигналы, к которым принадлежат синусоидальные психоритмы, не только не мешают ему, но согласуются с рег-Δ, а в системе автоматической регуляции, где есть инверторы, используются по назначению.

              Вместе с изменением сна и бдения, или наоборот, наступает изменение лидерства сознания над неосознаваемым или неосознаваемого над сознанием. В обоих случаях активность сохраняется, но относительное преимущество изменяется. Чтобы определить кооперативные отношения двух этих здоровых игроков, представим главные характеристики каждого из них и обозначим их буквами: Б - активность неосознаваемого, С - активность осознаваемого (сознания).

              Начнем с неосознаваемого. Главное в нем инстинктивные установки, которые порождает долгосрочная генеральная доминирующая мотивация (ГДМ).

              Отмеченная характеристика используется в обоих режимах активности неосознаваемого: во сне и в режиме бдения, но по разному. В состоянии бдения игрок Б является подчиненным и только поставляет сознанию сведения для принятия решений, то есть для текущей доминирующей мотивации. Сложнее в режиме сна, когда Б становится лидером, а С в значительной степени пассивно направленным подчиненным. Лидерские функции Б подлежат растолкованию.

              Очевидно, у здорового человека психика работает кооперативно, то есть

 

Б+С = 1

(15)

 

              В случае лидерства неосознаваемого разница между ним и сознанием будет величиной позитивной :

 

(Б - С)>0

(16)

              Если конвенционально принять, что дифференциальный порог масштаба равняется 0…1 и целочисленный, то (Б - С) может находиться в пределах:

 

(17)

 

              Конкретная величина разницы в (17) зависит от глубины сна. Она переменчива и связана с обстоятельствами и личностью.

              Придерживаясь однородности масштаба, вышеприведенная индивидуальная характеристика неосознаваемого может находиться в пределах:

 

βБ = │0…±1│

(18)

 

              Критерием влияния неосознаваемого на осознаваемое в режиме сна будет:

 

КБ>C = ±βБ(Б - С),

(19)

где все символы определены по вышеизложенному тексту, и количественно могут быть уточнены в эксперименте.

              Подобно уравнению (19) представим критерий влияния осознанного на неосознаваемое в режиме бодрствования :

 

КС>Б = βС(С - Б),

(20)

в котором содержание С и Б объяснено в предыдущем тексте, а вот β - индивидуальная характеристика для сознания нуждается в дополнительном объяснении. В контексте отношений между сознанием и неосознаваемым сознание в конечном счете проявляется способностью вовремя принимать правильные решения. Эта способность в [15] была представлена как вектор принятия решений с его компонентами. Но этого недостаточно. На принятие решения оказывают влияние внимание, память, образное и логическое мышление и многое иное. Все эти составные субкомпоненты переменчивы во времени, вероятностны, иногда управляемо изменяются. Путь прийти к конечному ответу лежит в использовании многомерных матриц [26, 25].

 

              Невольно возникает вопрос. Как и на каком языке общаются между собой сознание и неосознаваемое и не охватывает ли ответ на этот вопрос образность снов, галлюцинаций, других психические явлений.

              Еще в 70-ые годы XX века было сделано в этом направлении незаурядное открытие[1]. Уильям Кондон и Льюис Сандер установили, что уже при рождении ребенок реагирует на каждую отдельную фонему, которую произносит его мать, уникальным движением одной или маленькой группы миофибрилл [22]. Потом из совокупности таких движений, которые появляются в ответ на фонемы, была создана схема фонетично-мышечного языка[2] [24], и был снят соответствующий фильм. Там же было установлено, а в дальнейшее подтверждено и дополнено многими специалистами, существование фонетично-мышечного языка[3] [24]. Его азбука содержит 42 фонемы и только в нескольких языковых культурах фонем гораздо меньше, до 16.

              В режиме бодрствования словесно-логическая и образная информация по соответствующим каналам устремляется в сферу неосознаваемого, где в подавляющем большинстве и накапливается. Из мощного потока информации лишь наиболее на это время актуальной и неотложной ее части сознанием непосредственно принимается решение, переходящее в текущую доминирующую мотивацию, после чего наступают ответные действия. Подавляющее же большинство воспринятой информации откладывается в памяти неосознаваемого для дальнейшего специфического анализа, иерархирования, согласования с той, которая уже находится в памяти, и для дальнейшего использования в деятельности и поведении. Пороги же из неосознаваемого в сознание обычно преодолевают лишь установки генеральной доминирующей мотивации, с которой согласуется текущее решение.

              Как только наступает переход в режим сна, психологические пороги доступа к сознанию изменяются. Накопленная в режиме бодрствования большая разнообразная информация выкладывается на, так называемый "стол" [4]. Она симультанно анализируется и иерархизируется по критерию из двух качеств: неотложной необходимости и достаточности для принятия решения. Второе из этих качеств при некоторой гипотетической важности вызывает сюжеты сна, стадию их видения.

              Пройти порог возможно и по-другому [10]. Для этого подпороговые сигналы куммулируют со всеми предыдущими и преодолевают порог (барьер), например согласно уравнению:

(21)

              где:   U_Р(0) - суммарная сила в мгновение (0) преодоления порога (барьера);

                            n_k - коэффициент для k -го сигнала;

                        - общее количество сигналов;

                        Σ - знак суммы;

                        t - время сигнала в прошлом, поэтому отсчет с минусом (- t);

                        τ_k - постоянная времени каждого сигнала.

              На выходе, после порога возникает отдельный импульс, или залп импульсов. Привлекает последнее, потому что только залпы могут отличаться один от другого и к тому же нести более полную информацию. Когда миофибрильный залп пересекает барьер к сознанию, то он перекодируется. Здесь следует напомнить об алгоритмической двоичной системе А.П. Стахова [27].

              К этой информации далее привлекается прошлая из источников памяти и наступает процесс ассоциирования [15]. Этот процесс может дать несколько завершений: 1) прерваться по каким-то причинам и решения не произойдет; 2) сон завершится решением, которое идет в память, где обогащает тезаурус; 3) сон завершится решением, в соответствии с которым действия будут в какой-то форме учтены раньше или позже после пробуждения.

              Сжато покажем, что происходит в мышечной системе. В протоплазме (саркоплазме) симпласте, скелетном мышечном волокне вдоль его оси содержатся миофибриллы - нити диаметром около 1 мкм. Они представляют собой череду темных и светлых дисков, комплекс которых зовут саркомером. По цвету диски расположены с соседями на одном уровне, тем самым делая все волокно поперечно-полосатым. Саркомер и есть аппарат сокращения, мотор мышечного волокна. Их активация осуществляется промежуточным аппаратом, который состоит из саркоплазматического ретикулума, - системы трубочек с конечными цистернами, а также Т-образными впячиваниями мышечного волокна - плазмолеммы.

              В нисходящем случае, когда вектор направления возбуждения идет от сознания или из неосознаваемого к мышечным волокнам для "тонких" движений (мышц пальцев, языка, глаза, и тому подобное) могут быть одиночные отдельные сигналы к каждому волокну, то есть большая их плотность. В восходящем случае, когда вектор направления обратен к предыдущему, то есть от мышечных элементов к сознанию или неосознаваемому, вся цепь еще более сложна. Деформация мышечных волокон преобразуется в деформацию рецепторов кинестезии (греч. ощущение движения) или проприорецепторов (будем их употреблять как синонимы). Они превращают сигналы как пропорционально-дифференциальные звенья, которые реагируют на величину и скорость изменений мышечных элементов. Г.А. Калимов с соавторами (1987) приводят такую модель в операторной форме [13].

(22)

              Близкие к этому преобразования позволяют различать наименьшие особенности механических сдвигов, вибраций и тому подобное. Контактные (проприоцептивные) ощущения эволюционно являются наиболее древними. От них зависела и сейчас часто зависит безопасность жизни.

              Важно прибавить, что тактильно-кинестезические рецепторы обязательные компоненты восприятия, участвуют в преобразовании любых комбинаций сигналов реальной действительности. В единстве с ними осуществляются синестезии (одновременные ощущения), в том числе со зрением и слухом. Объединение и превращение друг в друга разномодальных сигналов можно отобразить такой моделью [16].

(23)

              где: Е_і - восприятие і модальности;

                       R_i - стимул і модальности;

                        Z_i - коэффициент силы отдельных восприятий в комбинации Σ;

                            L_i - коэффициенты доли вклада стимулов R_i в проявление комбинационного ощущения.

              Таким образом, между сознанием и неосознанным при участии мышечной системы существуют две сложные цепи взаимодействия : одна нисходящая, вторая восходящая. Их активность отличается в режимах бодрствования и сна. При этом, на наш взгляд, главным является изменение уровня психологического порога (барьера) в том или другом направлении, которое влечет за собой другие особенности режимов.

              Прибавим, что режим сна феноменологически подразделяется на два подрежима: без сновидений и со сновидениями. Они разные функционально. На рис. 1 приведены схемы режимов бодрствования и сна. В последнем режиме с подрежимами со сновидениями (сс) и без них (бс).

              На схемах рис. 1 обобщены основные сведения, которые приведены выше по тексту. Как видим, в режиме неосознаваемого появляется еще один рег-Δ, который переключает подрежим без сновидений на подрежим со сновидениями. Каждый из подрежимов имеет свои цели и каждый по-своему сотрудничает (играет) с сознанием, используя двигательный аппарат, то есть моторный информационный язык.

 

 

Рис. 1. Схемы психофизической деятельности (ПД) в режимах бодрствования и сна с подрежимами без сновидений (бс) и со сновидениями (сс)

 

              Но главное не в констатации различий режимов и подрежимов и механизмов их функционирования. Главное, на наш взгляд, выявить общее, что соединяет сознание, идеомоторику, галлюцинации, сновидения, а также выявить их вариативность, основные механизмы, которые лежат в их конструктивных особенностях. Попытке решить эту задачу, посвящен рис. 2.

 

Рис. 2. Схема звеньев психической деятельности по воссозданию мотивированного сценария

              Обозначение:

              М_С - мотивированный сценарий как эталонное звено психической деятельности;

              Σ - сравнитель (компаратор) мотивированного сценария с воссозданным психикой сценарием;

              С - санкционер двухпозиционный, который прекращает дальнейшую психическую деятельность, если сигнал из компаратора Σ = 0, или подает сигнал звену 4 продолжать поиск сценария, если Σ≠ 0;

              И_П - звено поисковой информации;

              Ч_і - очередной найденный сценарий (i = 1 - в режиме бодрствования; i = 2 из идеомоторики; i = 3 - из галюцинаторной моторики);

              Б_П - психобарьер, который пересекают Ч₂ и Ч₃ при Курдюмовской величине сигналов;

              В_С - воссозданный сценарий.

 

              Что касается сновидений, которые не отмечены в обозначениях к рис. 2, то они относительно механизмов существенно отличаются. Во-первых, у обычного человека сновидения не мотивируются сознанием, а первое звено задается неосознаваемым через моторику. Во-вторых, чаще бывает, что сформированный сном сценарий, не проходит психический барьер (звено 6), а продолжает блуждание в рамках звена 4. Это дает возможность ассоциативной памяти усовершенствоваться, или решение будет отложено на время, когда наступит бодрствование.

              Все изложенное опиралось, и это подчеркивалось, на представление о здоровом человеке и, прежде всего, со здоровой психикой. Лишь подразумевалось, что нарушение моделей, присущих здоровой психике, является отклонением от здоровья, патопсихологией, психиатрией, по меньшей мере психодисфункцией, пограничным состояниям, акцентуацией. Все это, как и отдельные симптомы, наподобие трудного засыпания или пробуждения, другие нюансы не сложно в дальнейшем учесть в особенностях моделирования в прямых и обратных связях, кумуляциях, вариациях ведущего и подчиненного.

              Таким образом, сверхсистема сознание-неосознаное-мышечная моторика постоянно активна, а межсистемные отношения могут быть отображены игровыми кооперативными закономерностями, которые отличаются в режимах бдения и сна. Язык сверхсистемы идеомоторный или фонематично-моторный с соответствующей азбукой фонем, а математически трансформируется в двоичную алгоритмическую систему счисления.

Литература

 

1.           Беляев М.И. / Концепция тройственности // http://milogiya 2000. ru/uzacon 24.htm – 19 с.

2.           Блюм В.С., Заблотский В.П. Иммунная система и иммунокомпьютинг. – СПб: СПИИРАН, 2008. – С. 20-36

3.           Браже Р.А. Синергетика и творчество // Учебное пособие. – 2-е издание. – Ульяновск: УлГТУ, 2002. – 204 с.

4.           Власов Н.А., Вейн А.М., Александровский Ю.А. Регуляция сна. – М.: Наука, 1983. – 232 с.

5.           Гаряев П.П. Волновой геном. – М.: Общественная польза, 1994. – 280 с.

6.           Гуц А.К. Квантовое рождение физической реальности и математическое описание сознания // Математические структуры и моделирование. – 2007. Вып. 14. С. 17-52.

7.           Гуц А.К. Элементы теории времени. – Омск: Изд. Наследие. Диалог-Сибирь. 2004. – 364 с.

8.           Донцов Г.А., Мельников Г.С., Серов И.Н. Фрактальная концепция детерминированного хаоса. // Философия науки СО РАН. Т. № 3(18). 2003. – С. 23-26.

9.           Елисеев В.И. Введение в методы теории функций пространственного комплексного переменного. Изд. 2-е. – М.: 1990 – 2003, – 486 с.

10.       Иванов-Муромский К.А. Нейрофизиология, нейрокибернетика. Нейробионика. – К.: Высш. шк. – 1985. – 240 с.

11.       Иваницкий А.М. Сознание и мозг // Журнал в мире науки. № 11. 2005. – С. 85-93

12.       Каку М. Физика невозможного. Пер. с англ. – М.: Альпина нон Фикшн, 2009. – 456 с.

13.       Калимов Г.А., Карпов Б.А., Зеленкин В.В. Специфические законы биологического регулирования. – Л.: Наука, 1981. – 135 с.

14.       Копвиллем У.Х. Эхо в физике. – М.: «Знание» , 1981 – 64 с. // (Новое в жизни, науке, технике. Сер. «Физика», № 8).

15.       Максимович В.А., Максимович М.В. Математическое моделирование психики. – Черкассы: Брама-Украина, 2006 – 184 с.

16.       Максимович В.А., Мухин В.В., Беспалова С.В. Медицинская психофизика. – Донецк: Изд. ДонНУ, 2001. – 184 с.

17.       Максимович В.О., Говта М.В., Максимович М.В. / Теорія психіки та психіатрії. Повідомлення 6. Людина – передавач солітоноподібних ідеомоторних та фонемо моторних сигналів // Проблеми екології та охорони природи техногенного регіону: Міжвідомчий збірник наукових праць. – Донецьк: ДонНУ, 2008. – Вип. 8. – С.293-299.

18.       Максимович В.О., Говта М.В., Максимович М.В. / Теорія психіки та психіатрії. Повідомлення 9. Свідома думка, аксіоматика, геометрія ментального (психічного) світу // Проблеми екології та охорони природи техногенного регіону: Міжвідомчий збірник наукових праць. – Донецьк: ДонНУ, 2009. – Вип. 1 (9). – С.264-269.

19.       Маныкин Э. Спиновое и фотонное эхо // Соросовский образовательный журнал. № 8. – 1998. – С. 88-94.

20.       Петров А.М. Кватернионное представление вихревых движений. – М.: Изд-во «Компания спутник +», 2006. – 32 с.

21.       Петухов С.В., Петухова Е.С. Поличисла (матрионы) в биологической и компьютерной информатике / Гиперкомплексные числа в геометрии и физике. – № 1(9), том 5, 2008. – С. 133-195.

22.       Пирс Дж. Ч. Биология трансцендентного: Перев. с англ. – М.: Гаятри, 2006. – 400 с.

23.       Полуян П.В. Числа в пространстве // Некласическая онтология и неклассическое движение / Квантовая магия. Т. 2, Вып. 3., 2005. – С. 3119-3134.

24.       Понугаева А.Г. Импринтинг (запечатление). – Л.: Наука, 1973. – 103 с.

25.       Приходовский М.А. Применение многомерных матриц для исследования гиперкомплексных чисел и конечномерных алгебр. Вестн. Томск. ГУ, № 284. Серия «Математика, Кибернетика»Информ. – 2004. – С. 27-29.

26.       Соколов Н.П. Введение в теорию многомерных матриц. – К.: 1972. 176 с.

27.       Стахов А.П. Коды золотой пропорции. – М.: Радио и связь, 1984. – 152 с.

28.       Степановский Ю.П. От уравнений Максвелла до фазы Берри и сонолюминисценции: проблемы электромагнитного и других безмассовых полей / Электромагнитные явления, Т.1, № 2. – 1998. – С. 180-218.

29.       Фуко М. Слова и вещи. – М.: Прогресс. 1977. – 488 с.

30.       Хренников А.Ю. Моделирование процессов мышления в р-адических системах координат. – М.: ФИЗМАТЛИТ, 2004. – 296 с.

31.       Condon W. and Sander. L. Neonate Movement is synchronized with Adult Speech: Interactional Participation and Language Acquisition. – Science, 1974. – January. – P. 99-101

32.       Klaus M. Maternal Attachment: Importance of the First Post-Partum Days. – New England Journal of Medicine: 1972. – 9. – P. 286